Знакомьтесь: душегубица Салтычиха!

Глупо было бы полагать, что все женщины-убийцы проживают исключительно за границей. Ещё 200-300 лет назад среди наших русских помещиц водились такие, что крестьяне предпочитали сбежать или попасть в ад, подобно покончившей с собой Катерине из пьесы «Гроза», чем работать в непосредственной близости от них.

Власть расхолаживает, а власть, случайным образом попавшая в руки человека тёмного, невежественного и при этом чрезмерно религиозного, и вовсе делает из него тирана. Дарья Салтыкова – ярчайший тому пример. Примечательно, что до 1756-ого года, пока муж её был жив, о самодурстве и тирании Салтычихи никто ничего не слышал, не говорил. Таким людям, видимо, просто необходимо самим быть под чьим-то началом, чтобы не натворить делов.

Это доказывает тот факт, что первое преступление помещицы произошло на следующий же год после того, как она осталась вдовой. Видя, что наказания – даже самые жестокие – безнаказанно сходили ей с рук, т.к. считались повсеместной нормой, Салтычиха уже в 26 лет начала давать волю своему бесконтрольному гневу, вспышки которого происходили всё чаще. В те времена психиатрии не было, но современные врачи по истории жизни определили тип её личности, как «эпилептоидная психопатка». Настроение у таких людей портится быстро и не восстанавливается до тех пор, пока не произойдёт прямой конфликт, непременно долженствующий разрешиться в их пользу. Источник дурного настроения, по их мнению, не просто следует убрать с глаз долой – нет, его необходимо уничтожить, искоренить, стереть с лица Земли раз и навсегда. Именно поэтому эпилептоидные психопаты намного опасней для общества, чем, к примеру, шизофреники. Убийства, совершённые эпилептоидными психопатами, исчисляются тысячами.

Источником постоянного раздражения для Салтычихи служили девушки и девочки из крестьян. Хотя существует мнение о её приверженстве к латентному гомосексуализму (всего за время своей тирании барыня замучила порядка 140 человек, абсолютное большинство которых составляли жертвы именно такого вида), теория эта выглядит несостоятельной, поскольку никакими фактами и документами не подтверждена – как и другая, согласно которой Дарья Салтыкова не брезговала человеческим мясом, а оно якобы было гораздо нежнее у посечённых розгами и батогами молоденьких девушек.

Вероятнее всего, степенную, любившую во всём строгость и приличие Салтычиху просто ужасно раздражали присущие девушкам черты: смешливость, легкомыслие, кокетство. Саму её можно было назвать полной противоположностью этому образу. Даже любовный роман после смерти мужа у барыни случился всего один – кстати, с дедом поэта Фёдора Тютчева. А после того, как её кавалер предпочёл другую, Салтычиха в припадке ревности, ярости, чувствуя себя преданной, даже готовила на него покушение силами своих гайдуков – к счастью, из-за благоразумия конюхов, не пожелавших принимать участие в убийстве барина, покушение оба раза сорвалось.

Не исключено, что в глубине души по этой причине помещица завидовала порхавшим, словно бабочки девушкам и женщинам: ведь они среди мужчин всегда считались привлекательными. А сама Салтычиха, как можно судить по её единственному сохранившемуся портрету, красотой не отличалась. Чем ещё, если не завистью и ревностью, объяснить тот факт, что барыня трижды женила приближенного к себе конюха – и все три раза забивала его жён до смерти с промежутком в полгода-год?

Пытки и смертная казнь, коим подвергала несчастных религиозная садистка, заслуживают отдельного описания. В те времена в усадьбах полно было дров, чтобы держать дома в тепле. Ими барыня поначалу только кидалась в провинившихся (интересно, что повод к наказанию всегда избирался один и тот же – недостаточная чистота полов). Затем начала избивать, при чём могла перейти с поленьев на скалку и обратно, поджигать волосы, клочьями их выдирать. Если силы помещицы в процессе экзекуции иссякали, начатое ею продолжали бессменно находившиеся рядом гайдуки. В итоге жертв нередко забивали до смерти, а во избежание суда и следствия объявляли их сосланными или сбежавшими.

Существовала у Салтычихи, как и у других дворян знатного рода, и собственная тюрьма, где виноватых ждали колодки, оковы и другие пытки. Если наказание творилось посреди зимы, девушку запросто могли выгнать босиком на снег, где она томилась, пока не замерзала, или же до тех пор, пока барыня не решала продолжить наказание – а пороть и вести себя, будто дикий зверь, Салтычиха могла часами, что является ещё одним свидетельством её принадлежности к эпилептоидным психопатам. Удивительно, что среди мужчин жертвами барского произвола стали всего двое человек, при чём один – по чистой случайности (мальчик не выдержал битья головой о стенку). Даже конюх, накричавший на помещицу после смерти третьей, особенно полюбившейся ему жены, отделался, как сейчас принято говорить, «изолятором». Перед мужчинами Дарья Салтыкова преклонялась. Впрочем, в те времена женщин сызмальства учили, что мужчина в семье – царь и Бог, и по-другому быть не может.

Поскольку Салтычиха являлась столбовой дворянкой и пребывала в прекрасных отношениях со всей московской знатью, призвать её к ответу обычными способами было невозможно. От полицейских – и даже от Сената! – хитрая барыня отделывалась взятками. Грехи свои предпочитала замаливать в церкви, а не в государственных казематах. За пять лет крестьянским сословием на неё было подана 21 жалоба – и все они остались без ответа, а «доносчики» таинственным образом исчезли. Повезло только всё тому же конюху (Ермолаю Ильину). Вместе с другим слугой он сбежал от Салтыковой, добрался до Санкт-Петербурга и – о чудо! – оказался в нужном времени и в нужном месте. Неизвестно, как и чем подкупали обычные крестьяне человека высокого звания, но жалоба их таки добралась до рук самой императрицы Екатерины Второй. А та, в свою очередь, решила, что поддержкой обычного крестьянства, которое будет видеть в ней человеколюбивую правительницу, заручиться не помешает – да и показать себя перед другими державами тоже.

Как бы там ни было, Екатерина Вторая приказала дело расследовать и, желая выслужиться перед самой матушкой-царицей, скромный и неприметный чиновник Степан Волков за него взялся (остальные не захотели портить отношений с богатыми влиятельными людьми). Несмотря на множество препятствий и помех в виде прямых отказов от сотрудничества, потому что «управы на барыню нет», и отсутствие письменных улик (тут уже сами взяточники подсуетились), Волков довёл его до конца – в основном, благодаря повальному обыску и отстранению помещицы от управления хозяйством. Заняло это несколько лет. Официальный приговор выносила сама императрица и звучал он так: на час Дарью Салтыкову следовало приковать к позорному столбу на главной площади и повесить ей на шею деревянный щит с надписями «Мучительница» и «Душегубица». После этого – сослать на пожизненное заключение в подземную темницу Ивановского монастыря, а подельников её (слуг и священника из принадлежавшей Салтычихе деревни) – подвергнуть порке кнутом, клеймению и каторге в Сибири.

Будучи похороненной заживо в церковном подземелье, серийная убийца и садистка прожила там 11 лет. А вот какие чувства в ней это вызвало, ощущала ли она, сидя в кромешном мраке, свою вину перед Богом и людьми, к сожалению, неизвестно, т.к. никаких документов о проведённых Салтычихой годах в Ивановском монастыре – странное дело!.. – не сохранилось.